Мой собеседник Кен Пепловски. Без преувеличения суперзвезда современного джаза. Достаточно лишь того, что он играл вместе с самим Бенни Гудменом. В Новосибирск он прилетел как приглашенный гость на традиционный «SibJazzFest». Не смотря на занятость, Кен согласился на интервью сразу же после одного из концертов. В начале беседы я обратил внимание на его фамилию, которая явно указывала на польское происхождение.
- Действительно, во мне есть польская кровь, но не только. Ибо папа – поляк, а мама имеет словенские корни. Я же вырос уже в Кливленде. Оказались мы там не случайно, ибо именно в Кливленде было весьма большое польское сообщество. Так что можно сказать, что адаптация нашей семьи к Америке прошла практически безболезненно.
- Как к Вам пришло увлечение музыкой?
- Оно не могло не прийти ко мне, потому что музыкой увлекался отец. Правда, на любительском уровне. На трубе играл мой старший брат. В нашем польском сообществе было так же немало музыкантов. Поэтому, когда я проявил интерес к музыке, возражений не было. Напротив, родители и брат поддержали меня. Однако ж, они не предполагали, что в последствие это увлечение станет мой профессией. И уже в 12 лет я играл в небольшом оркестре. О том, что музыка будет всегда со мной, я понял очень рано. Когда мне было всего пять лет, мы с родителями смотрели фильм, в котором показывали Битлз. Игра ливерпульской четверки настолько впечатлила меня, что после сеанса, не сочтите это за преувеличение, я уже знал кем буду.
- Что предопределило Ваш выбор в пользу кларнета?
- Как я уже сказал, мой отец был музыкантом – любителем. Он пробовал играть на различных инструментах. Но не всегда хорошо это у него получалось. В таких случаях он в сердцах оставлял музыку в стороне. Что позволяло нам с братом пользоваться его инструментами. В результате чего я постепенно освоил кларнет и саксофон, а брат трубу.
- Были ли у Вас моменты, когда Вы могли, как и отец, отказаться от музыки?
- К счастью, у меня никогда не возникало подобного желания. Музыка была той путеводной звездой, к которой я всегда стремился. Став уже достаточно взрослым, я покинул Кливленд и отправился в Нью Йорк. У меня была с собой некоторая сумма денег, которая позволила мне продержаться около восьми месяцев, пока я пытался найти работу. В конце - концов мне удалось получить должность ученика продавца в фотоателье. Но когда нужно было выходить на работу, я позвонил в ателье и сказал, что работать там не могу. Понял, что торговля – это не мое. И продолжил искать себя в музыке, перебиваясь случайными заработками.
- Как Вы пришли к Бенни Гудмену?
- В свое время я играл в Нью - Йорке в небольшом бенде. И в нем же играл и секретарь Бенни Гудмена. Как раз в это время Бенни решил восстановить свой распущенный оркестр. И искал недостающих музыкантов. Мой коллега ( он же секретарь – прим. Авт.) порекомендовал меня. Когда я шел на прослушивание, я очень волновался: ведь меня будет оценивать сам Гудмен! Но, к счастью, мои страхи и волнения оказались напрасными. Напротив, маэстро был удовлетворен моим исполнением и я был принят в его оркестр. Должен сказать, некоторое время я и верил и не верил этому и постоянно испытывал страх, что однажды меня выгонят. Но время шло. Другие музыканты покидали оркестр, а я и еще один счастливчик остались в его составе.
- Многие современники Гудмена характеризуют его как очень требовательного и более того, очень жесткого человека. Так ли это?
- Современные издания порой представляют Гудмена очень жестким и даже жестоким человеком. Такое было. Но это касалось отношения к музыке. К работе в оркестре. Бенни не особо смотрел на прежние заслуги. Он справедливо считал, что музыкант должен соответствовать его требованиям здесь и сейчас. Говоря об этом, многие совершенно упускают тот факт, что он был очень щедрым человеком. К примеру, он, зная о том, что у меня нет средств, профинансировал запись моего исполнения. Согласитесь, подобный поступок многое проясняет. Он жил музыкой и не терпел фальши и неуважения к ней.
- Вы работали со многими звездными музыкантами и исполнителями. Что этот дало лично Вам?
- Мне действительно очень повезло: работая в оркестре Бенни Гудмена я видел как работают Элла Фицжеральд, Пласидо Доминго, Фрэнк Синатра и другие мэтры. Первое и , пожалуй, самое главное, это их самоотдача. Даже если это двадцатое или тридцатое исполнение того или иного произведения. Это был высочайший урок профессионализма, который я усвоил на всю жизнь и неукоснительно следую ему.
- Мы знаем Вас как исполнителя произведений других авторов. А узнаем ли мы Вас как композитора?
- О, нет, нет и нет! Как говорится, всевышний не сподобил. Я вношу некие изменения в уже написанные произведения, аранжирую их. И не более того.
- Что есть Ваша жизнь помимо музыки?
- Когда есть свободное время, я читаю. Очень люблю Чарльза Диккенса. У меня есть маленькая собачка. Ее зовут… Медовый пирожок ( смеется). Мы с Пирожком часто гуляем по паркам нью-Йорка. Нравится встречаться с друзьями. Немного играю в большой теннис. Американский футбол не люблю. Мне он кажется очень скучным. А вот европейский футбол – другое дело! Хотя и живу в Америке, совершенно равнодушен к хоккею.
- Кен, когда Вы были молодым и горячим, наверняка было много соблазнов помимо музыки. Наркотики, алкоголь, девушки…
- Конечно, все это было, - смеется собеседник. Многие музыканты, и я в том числе, прошли через это. Здесь главное вовремя остановиться. Мне это удалось. А ведь немало моих знакомых не сумели сделать этого и покинули этот мир совершенно молодыми. Это крайне печально.
- Говоря о многом, мы совершенно не узнали, кто Ваша избранница…
- Я был дважды женат. К сожалению, среди музыкантов разводы привычное дело. Сейчас у меня есть подруга. Как дальше сложатся наши отношения, сказать сейчас не готов. Будущее покажет.
- Вы впервые в России. Поделитесь впечатлениями…
- Когда мои друзья узнали что я еду в Россию, в Сибирь - они были в шоке. К сожалению, наша пропаганда про злую и враждебную Россию сделала свое дело. Но я должен сказать: всякий раз отправляясь в другую страну, я стараюсь доверять своим ощущениям. И, к счастью, эта практика ни разу не подвела меня. Приехав к вам, я увидел вполне нормальных, адекватных людей. Никакой агрессии или неприязни я не ощутил. Музыканты, ( речь идет о Биг Бенде Владимира Толкачева , - прим. автора) с которыми я работал на сцене концертного зала имени Арнольда Каца здесь, в Новосибирске все очень высокопрофессиональны. Это достойно уважения. Достойна уважения и публика, приходившая на концерты. Чувствовалось что она любит и понимает джаз. Так что мне будет что рассказать своим друзьям по приезду…
В завершении вернусь к заголовку, про первый гонорар собеседника. Выслушав вопрос, Кен хитро прищурился и сказал, что свои первые заработанные деньги он потратил на… наркотики и девушек легкого поведения!
- ??!!!!!
Насладившим моим изумлением, Кен рассмеялся и успокоил меня. Мол, какие наркотики, какие девушки, когда тебе всего 12 лет. Скромные подарки родителям, книги и пластинки – вот куда пошли его первые восемьдесят долларов.
